Маргарита Дезаро и Злопасный Брандашмыг

ХОББИТСКИЕ ИГРИЩА — 97:
ТУДА И ОБРАТНО

Дорога

Лично для меня Хоббитские игрища начались за три дня до официального открытия — в тот момент, когда я и Миша вышли на трассу. В Казань мы шли через Уфу. И вот, добравшись до этой самой Уфы, мы поняли, что начинаем опаздывать. Тогда Миша поскреб давно не бритый подбородок и сказал:
— Марго, почему бы нам не «пойти на собаках»? (Собаки — это электрички.)
Видимо, в тот день мы перегрелись на солнышке. Прямой железной дороги от Уфы до Казани нет, поэтому нам надо было попасть сначала в Ульяновск. Короче, это была не самая умная идея.
... Воскресенье. 13:40. Станция Бугульма. Игра уже началась. А впереди — шестьсот километров неэлектрифицированной степи... Но если очень чего-то захотеть, то ты это получишь. Так что утром в понедельник мы все же добрались до полигона.

Пески Арнора

А полигон очень красивый. Еловый лес, река с песчаными берегами. На таком вот высоком бережку и стоял наш Арнор. Ну, когда мы приехали, он был еще не наш, но предварительная договоренность с местным князем была. Итак, приходим мы в Арнор... И выясняем, что князь и восемь его воинов не приехали.
— А кто за него? — удрученно спрашиваем мы.
Навстречу нам вышел весьма колоритный мужчина в красных с белыми цветочками семейных трусах. Новоиспеченный князь не имел ничего против того, чтобы мы остались в Арноре.
Поясню, что такое Арнор. На момент игры — это молодая колония Нуменора на материке. И у ее жителей есть цель — выжить и сделать так, чтобы Арнор процветал. У нашего поселения не было никаких укреплений, кроме плетня на входе. Население состояло из шести воинов и трех женщин. А в двухстах метрах от нас расположились орки Мглистых гор. Приятное соседство.

«Переправа, переправа, берег левый, берег правый...»

Отдельное слово о переправах. Поселения располагались по обоим берегам реки. Мост был один. В других местах — либо брод, либо несколько бревен. Чудная переправа была недалеко от Храма Четырех Стихий: три или четыре толстых бревна, которые имели тенденцию уходить под воду, крутиться, вертеться и пр. Так что, идущий по ним чувствовал себя акробатом. И почти никто не проходил там без того, чтобы не искупаться. Да, трудна была дорога к Храму.

Муж и жена — одна сатана

С утра пораньше мужчины, как обычно, ушли воевать, а женщин, по традиции, оставили дома. К вечеру я просто взвыла от скуки. И, когда на закате вернулся один из воинов, я предложила пойти «приключаться». Он согласился, и мы пошли. У нашего путешествия даже была цель — найти Храм Четырех Стихий. Храм мы, разумеется, не нашли. Зато прогулялись из одного конца Средиземья в другой. И как прогулялись! Как только в поле нашего зрения оказывался кто-то, представляющий опасность, мы принимались говорить очень громко, очень быстро и с явным акцентом:
— Будь проклят тот день, когда я увидел тебя на базаре. Я купил тебя только из-за этой чадры...
— О будь проклят тот день, когда я вышла замуж за такого глупого мужчину, как ты...
При встрече с незнакомым подозрительным существом:
— Э-э, дарагой, хочешь жену купить? Красивая, умная, а чадра какая!..
— Э-э, дарагой, зачем я тебе: худая, готовить не умею, болтаю много? Лучше его купи: смотри какой мужчина — джигитов твоим женщинам сделает, потом аксакалами станут!
От предложения купить мужа все почему-то отказывались. А вот насчет жены начинались переговоры. Чтобы муженек не мешал, его обычно оглушали.
— Красавица, пойдем в Гундабад жить — там такие воины! А?
— Не хочу в Гундабад! Милый, туда не пойду!
— Ну не ходи, — слабый голос оглушенного.
— Я к вам не пойду!
— Ну, ладно, — отвечали орки и шли своей дорогой.
Так мы сумели побывать везде, даже в Мордоре.

Храм Четырех Стихий в действии

В Храм зашел владыка Келеборн для вознесения молитвы Валарам. Как-никак. наши соседи (Келеборн с эльфами, а не Валары!). Заодно он благословил наш Храм именем Трех Стихий. Это было как раз перед Последней Битвой.
Ближе к лету (то есть, часа через полтора) перед воротами нашего храма материализуется человек. Лысый. Подходит, спрашивает, что это да зачем. Мы, как обычно, отвечаем, что это Храм Четырех Стихий, ворота открыты для всех без исключения, и что здесь он может поговорить со стихиями и получить любую помощь. В свою очередь мы интересуемся, откуда он и какую религию там исповедуют. Отвечает этот мужичок, что он из Мордора. религии там исповедуют разные, и Четырем Стихиям поклоняются, но все это — по желанию. А напоследок он заверил, что Мордор нас не тронет, а если какие проблемы будут, то чтоб ссылались на Первого Назгула. С этими словами он растворился в воздухе и тенью улетел на Юг. Ну что с нас возьмешь — равновесники мы, нейтралы!

Подвиг Назгула

Кстати, позже мы узнали, что этот Назгул летал в лагерь Галадриэли, спер там знамя и повесил его в Барад-Дуре. А потом выяснилось, что знамя — неигровое, и висело просто для красоты. И заставили Мастера нести знамя назад и вешать, как было.

«Не орел, не птица...»

— Первый, Первый, я — Четвертый! Разрешите посадку. Прием.
— Четвертый, Четвертый, я — Первый! Посадку не разрешаю, продолжайте патрулирование.
И назгул № 4 полетел дальше.

Из мордорского ежедневника

... День первый. Проснулись, позавтракали, вынесли Лориэн.
День второй. Проснулись, вынесли Лориэн, позавтракали.
День третий. Вынесли Лориэн, проснулись, позавтракали...

Гости

Ночи были очень холодные. Поэтому народ перемещался от одного костра к другому.
Часа три ночи. Несколько припозднившихся арнорцев сидят у огня, размышляя, стоит ли идти спать. Вдруг у ворот, в смысле — у плетня, слышатся голоса.
— Тук-тук, можно к вам?
— А вы кто? — спрашиваем мы.
— Мы — орки Мглистых гор, нас тут трое.
— А тут вообще-то Арнор, мы с вами как бы враги, — несколько удивленно отвечает кто-то из воинов.
— Может, все-таки пустите погреться? У нас в крепости костер потушили, замерзли мы зверски, — продолжают жалобно просить орки.
— Ладно, заходите.
И на протяжении еще пары часов мы совершенно мило общались с орками — они ведь тоже люди.

Погорельцы

Встречаем недалеко от Арнора странную группу орков, замотанных в одеяла и в платках на головах.
— Вы кто?
— Женщины мы орочьи, из Мглистых гор. Ой, и горе-то у нас какое. Крепость нашу утром сожгли — погорельцы мы таперича. Эй, слышь, подай копеечку! Помоги на пропитание!..

Из эльфийского фольклора

Мимо мастерской палатки
Я без шуток не хожу:
То я меч туда засуну,
То обрядик покажу.

Первый учитель

У женщины из Арнора родился сын от человека из Нуменора. Судьба у ребенка была замечательная: крестным отцом его стал эмир Кханда (страна на Востоке, союзники Мордора), а обряд инициации проводился в харадском храме огня. Потом мать решила, что дитятке пора учиться уму-разуму, профессию получать. А у ребенка склонности к кузнечному делу. А кто лучший кузнец в Средиземье? Конечно, Саурон. И приводят молодого человека в Мордор.
— А кто твои родители? — ласково спрашивает Саурон.
— Нуменорцы, — отвечает тот.
— А папа твой кто?
— Верный нуменорец, — подавленно отвечает парень, думая, что тут-то ему и конец.
— Ну, что ли, беру я тебя в ученики, — благодушно решает Саурон, — все равно я тут лучший кузнец.

Мы мирные люди...

В последний день Игры с утра был штурм Мордора. В мертвятнике очередь, а живые порядком устали. Видимо, потому воины Ханната (союзники Саурона с Востока) нас сразу и не убили. Хотя нуменорцев, в том числе и арнорцев, на дух не переносили.
И решили они сдать меня и моего спутника в Мордор — Саурону для опытов.
— Замечательно, — обрадовалась я, — никогда не видела живого Саурона. Ведите нас в Мордор, хочу с ним пообщаться!
И четверо больших дяденек в полном доспехе и на мумаках (на элефантах, то есть) конвоируют нас в Мордор. По дороге они жалуются на жизнь, рассказывая, как тяжело с шести утра и до обеда бегать в доспехах. Мы им, конечно, сочувствуем.
Ну вот и Мордор. К воротам выходит Саурон (кто ни разу не видел Саурона’97 — представьте себе ну очень высокого гнома).
— В чем дело? Кто это такие?
— Арнорцы, господин. Да вот она хотела поговорить с тобой!
— Ладно, о чем хотела спросить?
— Скажи, господин, почему нет мира на Арде? Я была во многих местах, и везде воюют. И никто не может мне сказать — почему идет война. Разве нельзя сделать так, чтобы все существа жили в мире?
— Можно, — отвечает Саурон, — И я тоже хочу мира. Но есть силы, которые мешают этому и вынуждают нас воевать.
Далее мы еще минут десять говорим о мире в Средиземье, после чего Саурон задумчиво смотрит на нас и спрашивает у наших конвоиров:
— И что с ними делать?
— Убивать их уже как-то в падлу, — отвечают те.
— Хорошо, — решает Саурон, — я вас отпускаю. Идите.
— Мира тебе, — говорю я ему на прощанье.
— Лучше пожелай мне войны, — усмехается он.

«Береги имя смолоду!..»

Под конец Игры эльфы попросили Храм Четырех Стихий завершить обряд инициации. Ну, чего нам, храмовникам, эльфам не впервой помогать. Сидим мы в храме, темно уже. Наконец, слышим голоса. Явились детишки эльфийские. Впускали по одному. Брат Арчер строго спрашивал цель визита в Храм в столь поздний час, интересовался, от какой стихии они хотели бы получить имена.
Весь обряд прошел без эксцессов. Разве что был один странный случай: я, брат Бранвальд, дал полуэльфу-полудракону имя Щитовидка. Братья потом долго интересовались, в здравом ли уме я находился.

О Магии

Когда три эльфийских Кольца были объединены, и заблокировали Кольцо Саурона, то на небе появилась кольцевая трехцветная радуга, как раз по цветам эльфийских Колец. После этого случая я не слушаю тех, кто говорит, что ролевые игры — просто дуракавалянье.

Послесловие

Надеемся, что некоторые впечатления о том, что такое Хоббитские Игры вы, уважаемые читатели, получили. Но все вышеизложенное — лишь бледная тень того, что происходило на самом деле. И вообще, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать или прочитать. А посему — до встречи на играх!

Маргарита Дезаро (Моранта)
Злопасный Брандашмыг (брат Бранвальд)

Вернуться на страничку «Ролевые игры»