Второе Я

Голубое пламя

(отрывок рассказа)

Алекс знал, куда он отведёт Элоиз — в свою квартирку, которая как раз приспособлена для таких случаев. Нет. Не для таких. Этот случай был иным. На этот раз он любил, действительно любил, может быть, впервые за свою двадцатидвухлетнюю жизнь.
Элоиз шла рядом. Он ощущал тепло от её ладони, лежащей на его локте. Алекс был готов поклясться, что от этой ладони вверх по его руке струятся чувственные импульсы, перетекая через левую сторону груди прямо вниз живота, который ныл и горел так, что, казалось, вот-вот молния на его джинсах расплавится, и жидкий металл закапает вниз на тротуар.
Он не спросил Элоиз, хочет ли она пойти к нему и заняться там любовью. Ему было известно, что она этого хочет. Он прочёл это в её глазах ещё тогда, за столиком в баре, и сейчас эта уверенность только окрепла. Они не разговаривали. В этом не было надобности. Он никогда не замечал за собой особых телепатических способностей, но у Элоиз они, по всей видимости, были. Во всяком случае, она улавливала все его желания с чувствительностью спутниковой антенны.
Они были уже в двух шагах от дома, когда Алексу вдруг захотелось её поцеловать. Элоиз замедлила шаг и, остановившись совсем, приникла к его губам... нет, погрузила в его рот свой язык так глубоко, что для Алекса Бросмана мир поблек в серебристо-голубой вспышке. Он так и не понял, что это было, просто огни рекламы, светящиеся окна домов, чёрное небо — пропали. Вместо этого появился ослепительный голубовато-белый свет, похожий на цвет сапфира. Пламя пульсировало и слегка трепетало, вдруг замирало, а затем снова дрожало и трепетало — движение пламени было циклично, оно совпадало с движениями язычка Элоиз в его рту.
Наверное, это длилось не минуту, а гораздо дольше, потому что очнулся он только дома, на своём диване. Его щёки горели как в лихорадке, а лоб почему-то оставался холодным.
«Наверное, это — грипп, — решил он. — Здоровые люди не видят во время поцелуев голубые вспышки. Здоровые люди могут вспомнить, как они отперли дверь и очутились в квартире. Здоровые лю...»
— У тебя здесь хорошо... — голос Элоиз заставил Алекса вздрогнуть. — Небо близко.
Только сейчас он разглядел её силуэт, чернеющий в просвете окна. Она стояла неподвижно, пристально глядя на звёзды.
— Они красивые, правда? — Она медленно повернулась к нему лицом.
Кажется, это были первые слова, которые Алекс услышал от неё за последний вечер. Её голос был глубоким и чуть-чуть хрипловатым. Странным образом он напоминал голос одной радиоведущей с местной станции. Её передачи он обожал и слушал бы даже в том случае, если б она вела их на тарабарском языке, исключительно потому, что ему нравился её тембр, интонация и манера смеяться, а ещё потому, что всё это вместе взятое будоражило его мужское существо куда сильнее, чем любой порнофильм.
Теперь этот голос доносился не из стереодинамика.
Им говорила Элоиз.
Алекс не удивился. Он почувствовал страх. В этой девушке всё было ИМЕННО ТАКИМ, как ему хотелось.
Золотистые волосы.
Манера класть локти на стол.
Глаза цвета лесных колокольчиков.
Узкие трогательные плечи.
Пышная грудь в сочетании с тонкой талией.
Даже улыбка...
Даже улыбка, обнажавшая белоснежный ряд зубов, один из которых был чуть-чуть кривоват — в точности повторяла улыбку той девушки из его сна. Элоиз как волшебное зеркало показывала ему именно то, что он хотел увидеть... или то, что хотелось увидеть любому другому мужчине — например, Дэну.
Дэн называл её Анжелой, и она не возражала. Дэн видел в ней ангела, и она СТАНОВИЛАСЬ АНГЕЛОМ ДЛЯ ДЭНА. Потому, что именно такой виделась Дэну девушка его мечты.
Алекс посмотрел на Элоиз, всё ещё стоящую возле распахнутого окна. Лёгкий ветерок чуть колыхал её распущенные золотистые волосы, и многочисленные звёзды, щедро осыпавшие небо, изредка вспыхивали в них чудесными янтарными отблесками. Она выглядела вполне осязаемой и совсем не походила на галлюцинацию. На какие-то мгновения Алекс устыдился своих нелепых мистических предположений. Определённо, свои дни он окончит в психушке. За минуту в его голове промелькнуло столько нелепицы, что хватит на целую диссертацию о параноидальных фантазиях. Всё началось с чего? С того, что ему привиделись какие-то голубые молнии... Да он просто перепил, вот что! Восхитительная девушка, как неприкаянная, слоняется по комнате, а он торчит на этом диване и занимается сочинением фантастического бреда.
Алекс вскочил и, призывно улыбаясь, подошёл к Элоиз. Улыбка сползла с его лица как мокрая бумага со стены, как только его рука коснулась обнажённой шеи девушки. Потрясённо глядя на свои пальцы, он ощутил, как чувство нереальности овладевает им вновь, поднимая дыбом короткие волосы на голове. Алекс истерично хихикнул. Голубые молнии не были галлюцинацией. Серебристо-голубая вспышка проскочила по его руке только сейчас, едва он дотронулся до кожи Элоиз. Он видел это собственными глазами — маленький огонёк стремительно пронёсся по его вене, очертив контуры своего пути тонкой голубой линией.
Что-то промелькнуло в темноте, бесшумно спланировав на пол, словно большая белая птица. Блузка Элоиз. Сама она медленно выступила из темноты и, мерцая обнажёнными плечами, двинулась к нему. Глаза её горели, щёки пылали, грудь медленно вздымалась и опускалась. Она приближалась — слишком прекрасная, чтобы не внушать страх, и слишком совершенная, чтобы быть реальностью. Алекс попробовал отступить назад, но почувствовал, что не может двинуться. Тупая апатия завладела им. Что всё это значит — он спит и видит сон? Пробуя закричать, но не произнося ни звука, он попятился к двери, но потерял равновесие и упал на спину. Всё ещё пытаясь кричать, он дёрнулся, оцарапав оголившуюся спину о какую-то неровность на паркете. А над ним нависла Элоиз, глядя вниз глазами с беснующимися внутри радужки голубыми искрами. Она смотрела, как корчится и постепенно цепенеет на полу красивый молодой мужчина.
— КТО ТЫ? — Алекс уставился на её грудь, словно завороженный удавом кролик. Тёмные ореолы её сосков почти касались его лица.
— КТО ТЫ? Анжела... Элоиз... Это всё не то, тебя ведь зовут иначе, правда? — Мускусный запах, источаемый её порами, возбуждающе щекотал его ноздри. — У тебя должно быть имя... если ты человек. А если нет, то я хочу узнать КТО ТЫ НА САМОМ ДЕЛЕ. КТО?
Обнажённые бёдра дурманяще покачивались перед ним. Алекс протянул руку и коснулся её горячей кожи, матово белеющей в темноте. Уже знакомый импульс проскочил по его пальцам к сердцу и, скатишись, забился внизу горячим комком. Больше всего на свете сейчас ему хотелось подмять это зовущее женское тело под себя, впиться губами в прекрасную грудь... и всё же он медлил. Он хотел услышать ответ.
— ТЫ УЗНАЕШЬ ЭТО... — её шелестящий шёпот горячим дыханием опалил ухо.
— ТЫ УЗНАЕШЬ ЭТО СОВСЕМ СКОРО... — её невесомые пальцы скользнули ему под рубашку и устремились вниз.
— СКОРО... — её голос паровым молотом стучал в голове. Алекс почувствовал, что ещё немного, и — его сознание просочится сквозь череп и всплывёт под потолок.
— СКОРО... ТАК СКОРО, КАК ЗАХОЧЕШЬ ЭТОГО САМ...
Он лежал на спине, зачарованно ощущая, как лёгкие женские пальцы мягко касаются его тела, обрушивая на его плоть всё неистовство заключённой в них энергии. Его сердце стучало часто и громко, дыхание с хрипом вырывалось из судорожно вздымающейся груди, а мозг готовился лопнуть от распирающего его ужаса... и возбуждения.
— СЕЙЧАС! Я ХОЧУ ЭТОГО СЕЙЧАС!!! — судорожно обхватив руками, он опрокинул её навзничь. Её янтарные волосы разметались по тёмному паркету, стройные ноги скользнули по его влажной, горячей спине. Стремительно разведя их, он погрузился в неё, как погружаются утопающие в глубь морской пучины.
Её глаза ликующе вспыхнули. Алекс зажмурился. Он не хотел видеть, как из её зрачков, расширившихся в жуткой радости, струится голубой свет, узкий и слепящий, как луч прожектора. Он зажмурился и не видел ничего... Только безумную тьму, которая возможна лишь на краю вселенной. И ещё он чувствовал. Ощущал каждую вену, каждую артерию: каждый сосуд в голове, как они надуваются, набухают и начинают выпирать и плавиться под напором голубого Огня.
Наверное, он сходит с ума. Его разум... что-то случилось с его разумом. Это чувство погружения и вытягивания по капле... Или мир... Мир сошёл с ума? Безумный мир, соскочивший со своей оси, кружился и вращался вокруг искрящимся голубым водоворотом.
Алекс распахнул глаза. Обычно кошмары испаряются со скоростью открывания ресниц — как этот дурацкий сон, что он видел сегодня утром... Обычно. Но не сейчас. Потому что то, что происходит сейчас — не сон. Это всего-навсего вторжение из космоса. Одно из тех, о которых уже столько лет снимаются дешёвые фильмы. Если хочешь увидеть пришелицу из космоса, посмотри в глаза девушки, которую сейчас трахаешь, на девушку, которая, как женщина-суккуб, принимает образ той, мимо кого пройти невозможно... Посмотри на то, как пульсирует и переливается искрящаяся голубая кровь под её прозрачной кожей. Кровь, которая становится всё ярче по мере того, как твоя собственная бледнеет и тускнеет... Посмотри на...
Лучше закрыть глаза. Гораздо приятнее ощущать прикосновения этих горячих, нежных рук, нежели наблюдать, как светятся на них голубые вены и артерии. Не нужно смотреть и не нужно думать. Пора изгнать все мысли и страхи, и приготовиться получить всю причитающуюся порцию удовольствия.
Он чувствовал, как пот стекает по его коже, а, может, не пот, а что-то куда более важное, что невозможно определить... Его сознание начало растворяться, вовлекаясь всё более в бешеный ритм неистовых движений, сливаясь с мельканием серебристо-голубых молний в зажмуренных глазах. С каждым содроганием он всё ближе приближался к манящему пику, заветной черте, к конечной точке сладострастия... К точке, за которой не оказалось ничего... только неистовый крик, распавшийся на ослепительные голубые брызги. Раз — и Алекс Бросман никогда не существовал — его жизнь во мгновение ока рассыпалась по небу мерцающими голубыми огоньками, как рассыпается по песку лопнувшая нитка жемчуга...

Вернуться на страничку прозы